“Пристрелите меня!” – первая мысль, пришедшая в проснувшуюся голову. Я осмотрелся. Вокруг лежали люди…наверху и внизу, всюду люди… Поезд ехал из Бишкека третьи сутки, мы подсели в Самаре. До Москвы оставалось часов 5-7 езды. Взгляд упал на пустые бутылки из под настойки. “Зачем?” – подумал я. Обычно, мысли с похмелья у меня короткие и содержательные. “Чаю!”. Я встал и побрёл в сторону бойлера.
- Кипятка нет! - сказала проводница с киргизским акцентом.
- Ммм…ммм…хе-ро-во… - на большее меня не хватило.
“Мы ж вчера в ресторан ходили! Там может кипяток есть. Во всяком случае, там хоть что-нибудь есть.”
Вагон-ресторан был соседним, поэтому предыдущей ночью меня туда и понесло. Помнил я большое количество киргизов, пьющих водку “Кыргызтан” и кумыс, помнил прекрасный плов и пиво “Карагандынское”. Алкоголь, вобщем, весь импортный. Ещё я точно запомнил цену пива: 50 рублей. Помню, меня это порадовало.
Зашёл в ресторан…Три столика были заняты киргизами, из последних сил, уничтожающими запасы киргизской водки. Я сел на свободное место у окна. Голова потихоньку отходила. Мимо проносились, до боли знакомые виды Подмосковья. Каждый раз я пытаюсь найти в них что-то для себя, но почти безрезультатно. Конечно, такие места как Рязань, Коломна не могут оставить равнодушными! В остальном же всё причёсано под одну гребёнку. Хотя вид из поезда не всегда открывает все красоты местности.
- Заказывать будем? – голос прогремел надо мной грозой
Это была та же самая официантка, что и вчера. Иногда я думаю, что необходимо другое официальное слово для таких как эта. Буфетчица? Ну, это немного искажает суть её деятельности. Классическая роковая дама лет пятидесяти, внушительные объёмы, лицо, по эмоциональности, схожее с сухофруктом.
- Будем заказывать или где? – ещё более гулко прогремела она.
- Женщина, я вас умоляю, давайте потише. У вас чай есть? – как можно ласковее сказал я
- Мученик, тоже мне! Нет чая! Кипятка нет у нас.
- Кончился что ли?
- Не умничай! Заказывать будем уже?
- А что у вас есть-то тогда?
- Водка, пиво! – с известной долей гордости произнесла она.
“За что?” – подумал я…
- Давайте пиво ваше “Уланудинское” – безнадёжно произнёс я
- “КарагандЫнское” – внесла коррективы буфетчица
- Один хрен…- выдавил я из себя
Официантка удалилась. “А ведь она, наверное, счастлива” – начал я размышлять. “Конечно, это не моё представление счастья, но всё же. У неё есть муж, которого она гоняет как козу. Дети, с сомнительным будущим, но её же это не волнует. Работа, на которой можно бухнуть. Ну, скорее всего она счастлива. Может спросить у неё…”.
-Ваше пиво… - с этими словами она опустила на мой стол чебурашку и гранёный стакан.
Спрашивать передумал. “Не поймёт.” – решил я. Стакан наполнился ароматами Казахских степей. Мы со стаканом уткнулись в окно, и я начал вспоминать вчерашний вечер, разговоры, шутки.
Мы с друзьями заняли пять мест из шести в плацкартном кармане. Одно место занимал Чингиз.
-Чингиз! – задорно представился он
Мы бесцельно назвали свои имена.
-Вы музыканты чтоль?
-Ну да, стараемся – донёсся иронический ответ
Парень оказался уроженцем киргизской земли. После окончания военного училища, поступил в московскую военную академию на военного прокурора.
- Был я в Бишкеке на концерте как-то раз, - начал он, - у нас только русские этим занимаются. Ваще прикольно даже было. Но все эти серёжки, херь всякая…у нас это не принято.
Подобные разговоры давно перестали нас цеплять. Как-то раз сотрудник транспортной милиции решил остроумно пошутить. Проверка была утром… Подъезжали к Самаре. Я всегда вызывал какой-то особый интерес у этих тружеников общественного порядка. “Гот?” – спросил меня милиционер. У меня тогда были длинные волосы, чёрная майка, и кислая похмельная рожа. “Два, блядь!” – подумал я. Но, учитывая предыдущий опыт общения с этими органами, я ответил крайне вежливо, мол, не отношусь к данной субкультуре. Тот поржал и пошёл дальше… Подумать только, пятьдесят лет назад должность милиционера занимали достойнейшие люди! А сейчас… Не смог стать кем-то - иди правопорядок налаживать… Позор…Ладно, я отвлёкся.
Чингиз, по разговору, оказался действительно подкованным в своём деле. Он долго рассказывал нам про презумпцию невиновности в Европе, и то насколько отстала судебная система в России. Мы слушали, выпивали, рассказывали ему про жизнь музыкантов. Он не понимал, нашего юмора, эмоций. Честно говоря, за огромное количество поездок, я могу вспомнить только одного человека, который был с нами на волне. Остальные были “мимо кассы”. В отличие от большинства, парень старался нас понять. Ему было действительно интересно. Он рассказывал нам про Киргизию, про Иссык-куль и свою семью, мы же, в свою очередь, рассказывали ему про концерты, гастроли и драйв. Когда мне было года три-четыре, я жил некоторое время в Бишкеке. К моему огромному сожалению, не помню почти ничего.
Что меня всегда восхищало в восточных людях – это их устойчивость к алкоголю. Чингиз не пил категорически, как бы не предлагали. “Нет!” – и всё. А мы пили, пьём, и будем пить! Пьём за всё и по любому поводу! Зачем? Да просто так проще. Мы находим ответы на дне, просирая при этом счастье.
Чингиз смотрел на нас как на диких, мы на него. А кто прав? Он не так начитан, его кругозор значительно уже... а я? Рассуждаю о высоком, зачастую не понимая насколько от этого “высокого” далеко нахожусь... А между тем,… Чингиз наверняка сча...

-Повторить? – гаркнула буфетчица.
-Нет не надо. Пятьдесят?
-Восемьдесят. К Москве подъезжаем, сынок. – ухмыльнулась она.
Я улыбнулся, положил стольник и вышел.